marat.valeev.51

— Мужчина, вы тут кого-то ждете?

— Жду. Но не вас.

— А может быть, все-таки меня?

— Почему вы так решили?

— Ну, я же вижу, вы в руках держите газету «Флирт», и рубашка на вас кремовая.

— Погодите, погодите… Ну-ка, назовите свой ник.

— «Нефертити».

— Ну да, читать далее

Я и еще восемь бойцов в составе очередного наряда ночью чистили на солдатской кухне картошку. Бак с очистками периодически выносили за кухню и опорожняли его прямо на землю. Утром очистки должны были увезти в подсобное хозяйство на корм свиньям. Но они привлекли чье-то внимание уже этой ночью. В желтом свете, читать далее

Я свою Светланку ласково зову «рыбкой». Ну, маленькая потому что, живая очень, трепетная. Красивая, конечно, а как же. И вот, казалось бы – за такой-то срок, что мы вместе, можно было изучить свою спутницу и подругу вдоль и поперек. Ан нет – все время открываю в ней что-то новое, неожиданное. читать далее

- Ну, тяпай, тяпай, внучек! Картошка – она сорняков не любит… Ты чего оттяпал, балбес? Еще раз показываю: сорняк – он без цветов, а картошка уже цветет. Вот ту траву, которая нецветная, и валяй, под самый корень.

Постой, ты зачем это всадил свою тяпку-то по самые помидоры? Не трожь помидоры, читать далее

— Лев Михайлович, майор в отставке! — представился мне сосед по номеру в санатории «Красноярское Загорье», где я отдыхал.

Когда вечером стали отходить ко сну, Михалыч как бы между прочим сказал:

— Слышь, я ночами иногда разговариваю.

— Да ради Бога! — успокоил я его. — Может, чего интересного расскажешь. читать далее

Математичка Татьяна Николаевна приехала к нам в деревню на работу в местную восьмилетнюю школу сразу после пединститута. Она была шатенкой с матовым, очень миловидным лицом, с высокой грудью, тонкой талией, очень стройными ножками. Голос у нее был мелодичный, и смеялась она с такими переливами, как будто одновременно звонили несколько колокольчиков. читать далее

Звонит внук.

— Деда, а у меня сегодня еще один зуб зашатался!

— Да ты что? — деланно пугаюсь я. — Болит?

— Неа! — радостно кричит внук. — Думаю, он у меня через два дня уже выпадет.

— Откуда ты знаешь?

— Да знаю, — с превосходством заявляет Игорь. — Уже же не в первый раз.

Ну да, Игорю, как-никак, уже восемь лет. И молочные зубы, отслужив свое, покидают его десны, чтобы дать место постоянным.

И тут меня поджидает бомба.

— А знаешь, деда, я их все в коробочку кладу…

— Да ну?

— Ага. Уже семь штук. И знаешь, что я решил?

— Что?

— Ты же уже старенький (ну, это вопрос спорный!). И вот когда у тебя совсем не станет зубов, я тебе отдам свои. Носи, деда!

Я поперхнулся.

— Спасибо, внук, ты очень добрый!

— Ага! — довольно согласился Игорёха.

Люблю внука. Уже сейчас заботится обо мне. То ли еще будет, когда вырастет!

Грибы у нас пошли. Ну и мы пошли по грибы. С внуком. Он впереди чешет – кусты только потрескивают.

— Деда! – кричит. — Я гриб нашел!

— Нет, Игореша, — говорю. – Этот гриб плохой.

Конечно, поганка тут же получила сандалем.

— Стой! – кричу. — А вот этот читать далее

Жена у меня маленькая, миниатюрная, можно сказать. И веса в ней было, когда мы только приехали жить в столицу Эвенкии Туру, около пятидесяти килограммов.

Буквально на второй или третий день она прибежала в редакцию окружной газеты, куда нас и пригласили работать из Казахстана, мокрая и вся в слезах. Оказалось, Светка шла себе по тротуару, когда мимо неспешно протрусил огромный лохматый кобель. Ему показалось, что женщина, хоть и маленькая, мешает ему пройти куда-то по его собачьим делам, он взял и просто спихнул ее на обочину, полную после дождей грязной воды.

Кое-как успокоил жену, осыпающую проклятиями всех псов. Тут же Север, говорил я ей, край охотничий, потому собак полно, и они чувствуют себя в поселке хозяевами, так что надо принимать это как данное.

Прошло несколько дней, и снова жена возвращается домой в расстроенных чувствах. И опять ее обидела собака. Светка купила в магазине несколько килограммов рубленой оленины, и несла ее домой в целлофановом пакете. Пакет был не очень большой, и мясо торчало наружу. К Светке подошел какой-то лохматый рэкетир, сказал ей негромко «Р-р-р!». Светка так и обмерла, и пес спокойно вытащил из пакета самый большой кусок мяса и также неспешно удалился.

Еще как-то другая собака прокусила ей подол дубленки.

Казалось бы — все, Светка и туринские собаки — враги навек. Но наступила зима, грянули жестокие эвенкийские морозы (а они бывают там даже за 60), и бродячим собакам стало очень туго.

Светка однажды увидела, как дрожащие от холода псы буквально насмерть бьются на помойке за нашим домом за отбросы в мусорных ящиках, и сердце ее облилось кровью.

Она завела дома отдельную кастрюлю и стала варить и выносить во двор каждый день мясо-костные супчики для собак, «прописанных» в нашем дворе (все дворы в Туре «разделены» между бродячими собаками).

С тех пор Светка обзавелась собственной гвардией — куда бы ни выходила со двора, ее сопровождали два-три пса, и уже никто другой не смел и тявкнуть в ее сторону…

Какая тут мораль? Да очень простая. Как ты к собакам, так и они к тебе.