Истоpия пpоизошла в Кpымy. Пpедставьте 1994 год, компания из тpех москвичей (я, мой друг с
женой), одного питерца и двух харьковчанок, прекрасным тихим черноморским вечером сидит в
уютном кафе, вырубленном в скалах предприимчивыми татарами. Пьем сладкое вино (в
неограниченных количествах), закусываем барашком, жареным на углях. Волны накатываются на
берег, в кустах загадочно верещат цикады, солнце садится где-то в районе Турции, на
полуостров Крым накатываются сумерки. У нас, уже изрядно нагрузившихся, заходит разговор о
мистике, эзотерике, колдунах и проч. Каждый из присутствующих рассказывает, что у него в
жизни случалось загадочного, жуткого, таинственного. Сумерки переходят в темноту,
разбавляемую только мерцанием углей в огромном мангале, стоящем неподалеку от нашего
столика. Под влиянием выпитого и страшилок всем становится как-то не по себе. Мурашки там и
прочая ботва. Я вспоминаю, что провожать харьковчанок вызвался именно я, а дорога проходит
как раз мимо местного кладбища. Сразу захотелось заночевать прямо в кафе. Притихли.
Неподалеку тоскливо в зарослях кричит какая-то местная птица. Мангальщик (мрачного вида
детина, с пятидневной щетиной, в подобии белого халата, забрызганного кровью барашков)
изрекает вдруг:
- Это еще что! Вот послушайте, что со мной было. Три года назад у меня умирал отец. И
незадолго до смерти позвал он нас с братом к своей постели и говорит: "Завтра я умру. Вы
похороните меня не на третий день, а на второй. Поминок не справляйте. Ровно через год, в день
моей смерти к вам во двор прибежит черная собака. Вы ее не прогоняйте - это буду я. "
Мы с компанией просто онемели. Ждем продолжения. Отблески от углей мангала пляшут на
жуткой харе рассказчика. Он притих, ворочая шампуры. Тут кто-то из нас не выдержал:
- Ну, и что дальше?!
Мангальщик посмотрел удивленно, и сказал (бодро):
- А, ничего! Не умер отец, завтра на рыбалку за бычками поедем...
И долго еще не мог понять, почему мы так долго смеемся...