Рассказала нам этот случай преподаватель по туберкулезу. Женщина старого поколения врачей, в войну ей
было лет 10, значит, сейчас в районе 70-ти. Лет дцать назад был у них на кафедре очень любимый всеми
профессор, замечательный человек и прочая и прочая. По счастливой для него случайности у него обнаружили
рак на очень ранней стадии, когда еще довольно много шансов обойтись без метастазов. Прооперировали. Вроде
бы все обошлось - вся кафедра вздохнула с облегчением. А метастазы довольно часто, если появляются, то идут
в легкие. И видят их на рентгене. Кафедра - туберкулеза, посему есть свой рентгенкабинет и легкие смотреть
умеют все. Контролировали профессора, делая снимки, и несколько лет все было чисто. Тут он занемог -
температура, слабость. Делают снимок. И - прибегает врач рентгенкабинета, зовет нашу преподавательницу.
Беда случилась. У профессора в легких несколько круглых теней, которые как раз для метастазов и характерны.
Совещаются: что делать-то теперь?! Ну, и решили от него это скрыть, все равно операцией не поможешь, а
травить его химией или облучать, учитывая его довольно почтенный возраст, толку нет - не выдержит уже этого
организм. Пусть уж проживет сколько сможет. Всплакнули обе. Да и придумали: отдать ему чужие легкие,
чистые. А снимки-то уже все подписаны, вот незадача. Подключать третьего? А вдруг проговорится? Выход
нашли: рентгенолог встала перед экраном, а наша преподавательница сделала снимок. Все чисто. Надписали имя
профессора да и отдали ему. Он некоторое время качал головой: "Странно, все чисто. А я себя чувствую плохо".
Показывал остальным - ну, чистые легкие и все тут. Ну, и забылась постепенно эта история. Секрет знают
только двое, носят эту тяжесть в себе. Спустя неделю-две приходит к профессору молодой врач, только после
института, профессор усадил его в кресло перед столом и вышел на пару минут. А на столе, кучи литературы
вперемешку со снимками. И врач от скуки начал снимки смотреть - заодно попрактиковаться лишний раз. Сам
определяет по снимку, а потом на заключение смотрит на конверте. Увидел снимок "профессора". Смотрит.
Возвращается профессор, а врач у него и спрашивает:
- Извините, Иван Иванович, а у этой дамы что за патология - не пойму? Вроде чисто все.
- Какой, говорит, дамы?! Это мой снимок, написано же!
- Ну, как же ваш, когда тут сиськи до живота свисают, вон какие огромные!
(А рентгенолог была действительно дамой в теле). Теперь представьте себе: профессор таскал снимок с этими
огромными сиськами, показывал его остальным врачам, говоря, что это все - его, и никто больше их просто не
заметил. Мораль этого рассказа для нас была такова: у любых специалистов со временем "замыливается" глаз -
никто и не подумал ни при делании подлога, ни при его изучении о чьих-то там сиськах. Главное было на легких.
Эту историю вряд ли можно было бы назвать смешной, или веселой, если б не было счастливого продолжения.
Вот оно. Профессор понимает обман и летит в рентгенкабинет. Рентгенолог, прижатая к стене, сознается.
Показывает ему настоящий снимок. Профессор говорит:
- Вот вы меня уже хороните, небось? Рано! Вот увидите, это будет не рак, это будет пневмония!
- Какая ж пневмония? Тени-то круглые!
- А, милочка, ничего вы не знаете, круглая пневмония и будет!
Ну, все повздыхали, да спорить не стали - пусть тешит себя надеждой. А он ушел на больничный и лечился, как
надо при пневмонии. Контрольный снимок - чисто! Действительно, пневмония была. Круглая. Это настолько
редкая форма, что про нее в учебниках-то не пишут, чтоб не путать никого, все равно встретить ее практически
невозможно. Рак у него так и не вылез больше никогда, его выздоровление всей кафедрой отмечали.
(рассказала Марина)