В давние годы, когда мы с подружками были нежными и
неиспорченными
восьмиклассницами, в жизнь нашу ворвался хулиган Ваня. Ваня
стоял на
учете в детской комнате милиции, дымил как паровоз и сосал
пиво как
электрический насос, а говорил так, что в письменном виде всю
его речь
пришлось бы заменить звездочками. Но у Вани было одно редкое
достоинство: практически портретное сходство с Жаном-Клодом
ван Даммом,
которое он подчеркивал, посещая качалку, нося майки-
алкоголички и
выливая на голову тонны геля для укладки. Короче, все девочки
были его.
Но Ванино хулиганское сердце отчего-то лежало к тихой
отличнице
Козыревой, серой мышке, ходившей в клетчатом платьице с
кружевным
воротничком и говорившей всегда полушепотом. Козырева от
неожиданности
ответила Ване горячейшей взаимностью, прогуляла пару уроков,
получила
тройку по биологии и попробовала курить. После школы они с
Ваней каждый
день целовались в заброшенном детском садике, а мы
подглядывали, завидуя
черной завистью и желая Козыревой провалиться сквозь землю.
Но однажды сладкая парочка подошла к нам с крайне смущенным
видом.
Выяснилось, что родители Козыревой, очень интеллигентные
люди, горят
желанием познакомиться с новым другом дочери, а это будет
очевиднейший
эпик фэйл. Мы уселись все вместе на лавочку и за двадцать
минут
придумали хитрый план.
Ваня придет к Козыревой как бы неожиданно, чтобы родители не
думали, что
он "держит марку" ради них. Обменяется с ними парой вежливых
реплик
(Ваня, пыхтя, заучивал: "Благодарю вас, я не голоден", "О, у
нас дома
такая же репродукция на стене!", "Интересуюсь биологией и
химией, кем
хочу стать, еще не решил") и поведет Козыреву гулять.
В назначенный день и час Козырева с трепетом ждала
возлюбленного дома,
но за пять минут до часа Ч мама потребовала, чтобы дщерь
сбегала за
хлебом. И Козырева побежала со всех ног. Ваня разминулся с
ней совсем
немного. Дверь открыл интеллигентнейший Козырев-папа и узрел
стеснительного симпатичного отрока в отстиранных до
первозданной
голубизны джинсах и отглаженной рубашке, судорожно сжимающего
длинный
стебель здоровенной розы.
- Здравствуйте, а Лена дома? - вежливо спросил отрок.
- Нет... - начал папа, только собираясь объяснить, что Лена
ушла за
хлебом и скоро вернется. Но Вова впал в панику:
контролировать
отсутствие обсценной лексики в речи было непросто, а тут еще
и все пошло
не по плану.
- Б**, а ты не п***ишь? - очумело спросил он и уставился на
папу в
ожидании ответа.
Два месяца после этого мама позорно водила Козыреву в школу
по утрам и
уводила за ручку после шестого урока