С опером Вовой мы познакомились на границе между Уголовным и Административным кодексами. Ситуация была под девизом "не повезет, так на сестре триппер словишь".
Дружок мой, что в 90е "лечил" трудные судьбы автомобилей, мановением руки превращая черное в белое, давно остепенившийся и оставивший свои плутни, сдал через Авито дачу паре орлов. Орлы оказались коллегами. Угонщиками, то есть. Но то мы поняли потом.
Приезжаем проверить сохранность фазенды-на даче засада. Украденная тачка послала сигнал-по нему приехали ярыжки. А тут мы.
Как ни странно, обошлось без валяний на мерзлом грунте. Уж что-что, а говорить с ментами обучены. Через час, сломав ксивы ( Дружок, к счастью, все оформил официально) -мы уже квасили с операми в доме.
Жуликов нахлобучили через два дня, но там были пешки.
Как-то спились мы с Вовой. Это был человек-легенда. Любое его деяние приводило к совершенно неожиданным последствиям. Плюс- Вова бухал. Нет, не так. Вова БУХАЛ.
Обычные люди квасят каждый в своем стиле. Кто-то интеллигентно смакует вино по будням, некоторые надираются в слюни по выходным. Алкострадальцы уходят в крутые пике запоя. Лайт-калдыри соловеют от пива форева. Вова же был эклектиком: он смаковал букет в бокале днем, по выходным нажирался в говно, постоянно таскался с пивом и временами уходил в дикие запои. Разносторонняя личность, что и говорить.
При этом он умудрялся справляться со своими служебными обязанностями и регулярно изменял жене, которая была дико ревнива. Но Вовины объяснения так рвали ей шаблон-что та часто замирала с открытым ртом. Надолго.
Пример: Вова пропадает на три дня. Первый день еще невнятно отвечал на звонки, на второй мычал, на третий отключил телефон.
Приперся без трусов, с выхлопом в три метра и плюшевым зайцем размером с кенгуру. На вопрос "Почему, скотина, ты пропал на трое суток?!"- Вова степенно ответствовал "Часы потерял"-вручил жене косого и упал в коридоре спать.
Жена в когнитивном диссонансе пребывала минут пять. Потом навернула суженому по башке зайцем. Вова зайца из рук жены вырвал, тут же пристроил как подушку и захрапел. Поутру хмуро оправдывался службой.
- В засаде я сидел!
- И как? Засадил?
Как-то раз бухой Вова увидел, как стая собак рвет кошку. И незамедлительно открыл огонь на поражение.
Спасенная кошка свинтила за забор, стая брызнула в стороны, на месте преступления валялась одна, самая тупая и невезучая шавка. Орала она столь жалобно, что расчувствовавшийся Вова поволок ее в ветеринарку. Оплатил лечение и забрал к себе жить. Жена вяло возражала, но Вова экзюперил ее классическим "мы в ответе за тех, кого подстрелили".
Шавка Шкалик и так не отличался умом и сообразительностью, а побывав под обстрелом еще и приобрел психические отклонения. Срал всюду. Боялся Вову из-под дивана и мог рычать на него оттуда сутки напролет. Выл ночами. Насиловал плюшевые игрушки, коими Вова одаривал жену за свои бл%дки. Жена подала на развод.
Вова в порыве раскаянья подарил ей автономный пылесос iRobot. Жена забрала заявление, а неврастеник Шкалик окончательно подвинулся рассудком, глядя на этого жужжащего монстра. Е%ливость его от стресса возросла втрое.
Потом Вова пошел на дежурство, жена на работу, Шкалик остался бояться робота, а пылесос - чистить хату.
Идиллия.
Рев жены в трубке слышало все отделение. Минут через 10, когда ее вопли приобрели некое подобие осмысленности, выяснилось, что Шкалик привычно опорожнился на ковер, а робот трудолюбиво размазал шкаликовы каки равномерным тонким слоем по всей квартире. Жена ушла к маме и обещала не вернуться, пока "этот кошмар" находится в доме. Шкалика Вова пристроил в придачу к пылесосу. Потом три дня отмывал квартиру.
Еле-еле вернул жену.
Через неделю в Вовины лапы попали бланки из Главка. И отделенческая печать. Коллектив Вовиных собутыльников-оперов моментом составил комплот. Дружно сочинили ксиву.
Вечером трезвый Владимир пришел домой. Жена напряглась. Потел, показно-нервничал, сопел и порывался что -то сказать.
Жена завибрировала.
- Ну?!
- Что ну?
- Что у тебя произошло? С работы выгнали?
- Кто меня выгонит? Дальше фронта не пошлют, а окопах без нас хана. Хуже...
- Что-хуже?
- Я тут в банду внедрился. С барухой познакомился. Через нее выход есть на одного особо-опасного бармалея...
- Ну?
- Она меня хочет. Я-ни в какую. А начальство настаивает.
- Да ты что!
- Да! Приказывает вступить с ней в половую связь. Я говорю-женат мол, нельзя мне! А они- ты на службе! Присягу давал! Исполняй приказ!
- Сволочи какие!
- Я им: только если жена разрешит! Ну они тебе письмо написали. Вот.
Вытаскивает письмо на бланке Управления-а там все чин-чинарем. Всем коллективом сочиняли.
"Уважаемая Антонина Сергеевна, просим вас... в связи с оперативной необходимостью ...тыры-пыры.. разрешить вступление вашего мужа, капитана Евсеева в половую связь с источником ...бла бла бла...заранее благодарны. Родина Вас не забудет.
Подпись генерала (размашисто). Печать.
Жена впечатлилась.
- А без этого никак нельзя, Вов?
- Тонь, да я как только не пытался! Заклинило прям у нее. Хочу, говорит, и все! И без этого жулика не сдает. А на нем делюг- на три пожизненных.
- Ну я не знаю...
- Короче, тебе решать, Тонь.
- А она симпатичная?
- Да что ты! Хуже тебя в сто раз!
- Ну если надо...
- Ты им только письменно ответь. Сверху резолюцию свою поставь.
Тоня поборола личное ради общественного и нашкарябала сверху "Согласна, но только на один раз!" И подпись. Антонина Ивановна Евсеева.(супруга)
Вова разрешение на е%лю в отделение отнес. Все утро Отдел Внутренних Дел был недееспособен. Опера, ППСы, участковые и забредший ОМОН валялись по столам в пароксизме дикого хохота. Задержанные в обезьяннике тоже приняли участие в общем празднике жизни. Начальство было в истерике. Вове даже ничего не сделали за украденный бланк. Манускрипт начальник отдела повесил под стеклом на стену в кабинете.
Антонина пошла багровыми пятнами, когда поняла, как ее нагло развели. Мало того - Вова еще и застыдил суженую:
- Я вот, Тонь, тебя бы ни к кому е%аться не пустил. Эх ты!
- Да ты ж сам! Генерал! Главк! А ты...
- Ну и что? А кабы тя маршал попросил-ты б меня и пид@расам что ли сдала бы?! Эх ты!!!
Жена завиноватилась по-полной. Что позволило Вове дальше гулеванить без особой критики.