Шел к концу второй год службы, и чтобы свалить скорее домой, наше отделение впряглось в аккорд. Надо было построить септик в военном городке, и тогда дембельнуться можно было бы в начале, а не конце ноября, а то и в декабре.
На чертежах это было большое, диаметром метров в шесть-семь, круглое железобетонное сооружение, спрятанное в землю. Арматурная составляющая будущего септика была за мной, сварным нашей дембельской бригады. Стойки для стены колодца мне нарезал из толстенных гофрированных прутов газорезчик Витя Малошенков из Брянска.
А вот для обвязочной сетки арматура поставлялась в больших круглых бухтах. Ее надо было разматывать и нарезать на прутья длиной в два метра, а затем еще и выравнивать получившиеся дуги.
Дело это было муторное. Мой помощник, слесарь Коля Петров из Ижевска, внес интересное предложение: цеплять один конец бухты к чему-либо устойчивому, на глаз отделять от бухты витков на метров двадцать-тридцать, перерезать сваркой арматуру в этом месте и цеплять второй конец к трактору. Пусть он и растягивает эту спираль в нитку!
Трактор у нас был – МТЗ с вагонеткой, на нем Иван Гоппе подвозил нам всякий материал. Мы ему растолковали, что к чему, Иван покивал своим хрящеватым унылым носом, на кончике которого всегда висела прозрачная капля, и согласился помочь.
Но к чему прицепить конец бухты? Вокруг ничего такого, кроме котлована, в котором и надо было поставить септик, да моего сварочного поста - сколоченной из досок будки, в которой хранились сварочный трансформатор, кабеля к нему, электроды да моя роба. Да, еще рядом стоял столб электролинии.
Это был хороший столб, толстый, глубоко и надежно вкопанный. И наверняка с ним ничего не случится, если мы примотаем один конец совсем тоненькой, без обычных ребер жесткости арматуры - скорее, даже не арматуры, а толстой проволоки, - к низу столба, а другой к трактору. Трактор потянет и распрямит таким образом арматуру. Сказано – сделано!
Мы с Петровым вытянули из бухты конец, примотали его к столбу, затем на глаз отвернули от бухты несколько витков на пару десятков метров, я сваркой перерезал отмеченное место, на втором образовавшемся конце мы соорудили петлю и просунули ее в серьгу форкопа МТЗ, зафиксировали пальцем. Я махнул рукой смотревшему на нас вполоборота через заднее стекло кабинки Гоппе: «Давай!»
Иван мотнул головой, врубил скорость и плавно тронулся с места, таща за собой постепенно распрямляющиеся спирали арматуры. И вот арматура уже вытянулась сначала в волнистую, а затем идеально ровную нитку, приподнялась над землей и зазвенела, натягиваясь. Столб чуть-чуть качнулся.
-Харе! – заорал я Гоппе. Он остановил трактор и немного, на полколеса, сдал назад, чтобы легче было высвободить петлю, плотно обжавшую палец. Но все равно пришлось постучать молотком, чтобы высвободить конец вытянутой арматурины.
И пока Гоппе курил, топчась у своего трактора, мы с Петровым быстренько разделали выровненную проволоку на размеченные мелом двухметровые куски: он подтягивал ее мне под электрододержатель, а я резал.
Минут через десять операцию повторили: опять привязали один конец заметно похудевшей бухты к столбу, другой к трактору, и Гоппе растягивал арматуру до звона. Дело ладилось, и мы с Петровым радовались как дети: так, глядишь, и сократим сроки нашего аккорда – на одной операции вырвем день, на другой пару…
И когда полутонная бухта уже заканчивалась, а рядом с ней образовалась солидная горка заготовленных ровненьких прутков для сваривания сеток, случилось непредвиденное: Гоппе зазевался, и вместо тормоза нажал на газ.
Арматура натянулась и завибрировала. Казалось, она вот-вот лопнет, а оторвавшийся конец, как и полагается в таких случаях, хлестнет по кому-нибудь. Мы с Петровым на всякий случай присели на корточки – авось, пронесет.
Но лопнула не арматура - уже расшатавшийся столб вдруг дал большой крен, и натянувшиеся, как гитарные струны, провода оборвались, отлетели на несколько метров от столба и упали на землю.
Увидев, что наделал, Иван ударил по тормозам, затем сдал назад.
- Ты чего наделал, урод? – почти хором заорали мы на него. Гоппе как сидел в тракторе вполоборота к нам, так и остался сидеть, только сконфуженно улыбаясь.
Обесточенными оказались не только мы – от нас линия тянулась дальше, к строящимся для авиаторов домам.
Чтобы скрыть следы своего преступления, мы быстренько отмотали арматуру от столба, а другой конец отцепили от трактора и оттянули подальше в сторонку. На улице моросил мелкий дождь, и мы, надеясь, что электрики скоро сами найдут порыв и устранят его, уселись курить в моей будке.
И тут Петров, время от времени поглядывающий в щель между неплотно пригнанными досками задней стенки, озадаченно сказал:
- Ни фига себе! Что это с нашим замполитом?
Замполит нашей роты капитан Осинский, дуреющий от бесконечной писанины в своем кабинете, время от времени обходил объекты, чтобы пообщаться с солдатами-работягами, своим пламенным словом призвать их к новым трудовым свершениям, ну и по-отечески пожурить, если было за что. Нормальный был мужик, одним словом, только нудный.
- А ну…
Петров пододвинулся на деревянной лавке, уступая место у щели мне. Я выглянул на улицу и тоже офигел. Знакомая долговязая фигура в плащ-палатке, не дойдя по размешанной в грязь всяческой техникой и солдатскими сапогами дороге метров тридцать до нас, занималась черт знает чем: беспорядочно размахивала руками и совершала какие-то дикие прыжки, поочередно высоко вздымая то одну, то другую ногу. Из-под хромовых сапог с блестящими голенищами во все стороны летела грязь.
- Чего-то он, в самом деле? – озадаченно пробормотал я, уже догадываясь, что на самом деле происходит. Осинский плясал неподалеку от столба с валяющимися на мокрой земле проводами.
- Ё-моё, так это его же током хреначит! Надо спасать замполита…
- Не убило же? Ну и не убьёт. Пусть немного попляшет! – мстительно сказал Петров. – Это ему за мои пять нарядов вне очереди! Да и как ты ему поможешь? Сам пойдешь туда плясать?
Плясать мне рядом с капитаном не хотелось. Да и у меня был свой счет к капитану. Если Петров и заслуженно получил свои пять нарядов – Осинский застукал его, когда Коля на обязательной еженедельной политинформации увлеченно рисовал в тетрадке картинки порнографического содержания, хоть и примитивные, но очень похабные, - то мне замполит влепил три наряда целеустремленно. Чтобы я ему после смены сварил из уголков и арматуры остовы для стендов, которые потом оснастили фанерным табло с застекленными дверцами, установили у входа в казарму для всяческой пропагандистской фигни и газет.
Но мне все же по-человечески стало жалко капитана. Он выглядел не просто смешно, его реально сбило током – электричество ведь продолжало поступать по проводам, а те, оборванные, лежали на сырой земле у дороги.
Ситуация, в которую угодил замполит Осинский, в учебниках для электриков называлась шаговым напряжением. Когда из меня в Нижнетагильской стройбатовской учебке готовили электросварщика, то я там, хотя и бегло, изучал и технику безопасности.
Ток, расползавшийся по влажной земле, по каким-то своим законам бьет человека, попавшего в эту опасную зону, только тогда, когда он отрывает одну ногу от земли, а другую оставляет на месте. То есть, когда шагает – отсюда и шаговое напряжение.
Растерявшийся замполит как раз и продолжал скакать рядом с валяющимися на земле проводами под напряжением, вместо того, чтобы развернуться и чесать подальше от этого гиблого места. Уже стало слышно, как капитан Осинский от отчаяния стал материться, чего за ним отродясь не наблюдалось.
Ну что ж, мы эту ситуацию создали, нам и спасать человека, не самого плохого из офицеров нашей части. Если бы на месте замполита оказался сам командир роты Срухов, которого ненавидела добрая половина вверенного ему подразделения, ей-Богу, я бы и пальцем не пошевелил – пусть себе пляшет, хоть лезгинку, хоть краковяк. А Осинский что… Ну, с говнецом мужик. А у кого его нет?
- Товарищ капитан! – крикнул я, выйдя из буцигарни. – Идите назад, но не шагом, а как на лыжах.
- Чего? – прокряхтел Осинский, пытаясь сделать очередной шаг и снова подпрыгнув, как кузнечик. – Ох, ёш твою мать! Почему здесь током-то бьет, а?
- Дак провода вон почему-то оборвались, - пожаловался я. – И работа стоит теперь. А у нас же, сами знаете, аккорд. Может, кто въехал в столб? Но мы не видели! Щас пойдем электриков искать. А вы давайте назад, гусиным шагом только!
Капитан снова выругался, медленно, не отрывая сапог от земли, развернулся в противоположную сторону, и, раскачиваясь из стороны в сторону, заскользил грязными сапогами по раскисшей дороге в сторону части, подальше от столба с оборванными проводами. Ему не хватало только лыжных палок.
А электриков на обрыв пригнал мастер участка, такой же срочник, как и мы, только с сержантскими погонами. И электрики – их было двое, - тоже мотали срочную службу.
Несмотря на свою молодость, парни они были опытные, сразу разглядели, что столб около нас расшатан, увидели и следы-шрамы на нем от натяжения арматуры, саму нарезанную арматуру, трактор вблизи с все еще работающим двигателем.
Парни обматерили нас, покрутив пальцами у висков (да мы и сами знали, какие мы раздолбаи), утрамбовали грунт у расшатанного столба, сноровисто подвесили и натянули провода и, потрепавшись с нами о близящемся дембеле, ушли врубать подстанцию.
А мы… А что мы? От идеи распрямлять арматуру с помощью трактора мы не отказались. Только действовали теперь более обдуманно: вбили в землю под углом массивный железный штырь, и теперь уже к нему цепляли арматуру.
На вопрос недоверчивого читателя: и что, вот так все и обошлось, и никого не наказали? - отвечу: да, вот все именно так и обошлось. Не знаю, чего там наболтали электрики, если их, конечно, вызывали куда-нибудь, но никто и словом не обмолвился о том происшествии. Как будто ничего и не случилось. И даже замполит оказался неблагодарной свиньей - хоть бы руку потом мне пожал за свое спасение…
"Ток, расползавшийся по влажной земле, по каким-то своим законам бьет человека, попавшего в эту опасную зону, только тогда, когда он отрывает одну ногу от земли, а другую оставляет на месте. То есть, когда шагает – отсюда и шаговое напряжение."
ОтветитьБРЕД ПОЛНЕЙШИЙ!!!
Шаговое напряжение - это напряжение при шаге по земле МЕЖДУ СТУПНЯМИ НОГ, КОТОРЫЕ ОБЕ СТОЯТ НА ЗЕМЛЕ! Если будешь прыгать на одной ноге - ВООБЩЕ не почувствуешь!
Так что это баян. Да еще опасно так людей дезинформировать.
При попадании под шаговое напряжение через тело человека начинает проходить ток и возникают непроизвольные судорожные сокращения мышц ног и, как следствие, падение человека на землю. Ток начинает проходить между новыми точками опоры — например, от рук к ногам, что приводит к дальнейшему поражению и всё больше приближает смертельное поражение. Даже если первый удар оказался несмертельным, пострадавший не может покинуть зону шагового напряжения самостоятельно. При подозрении на шаговое напряжение надо покинуть опасную зону минимальными шажками («гусиным шагом»).
Ответить