Бюст

БЮСТ.

Начало 80- х. годов двадцатого столетия. Перестройка, слава богу, ещё не началась. Но «застой» уже закончился. На дворе краткое мгновение правления Ю. В. Андропова.
Военное училище в небольшом южном городке. Только закончились летние отпуска у курсантов.
В казарме 5 – й. роты еще стоит запах свежей краски и лака. Командир роты очень доволен ремонтом. Только один маленький, но довольно неприятный фактик огорчает его, какая то сволочь разбила в Ленинской комнате бюст В. И. Ленина. А утром следующего дня комиссия во главе с начальником политотдела будет обходить все роты.
Поразмыслив и ничего, не придумав, ротный вызывает старшину и отдает приказ: «Не знаю где, не знаю как. Но утром бюст В.И. Ленина должен быть. Иначе всех сгною».
В армии, как известно, приказ начальника закон для подчиненного. Вечером старшина посоветовался с сержантами, отобрал 15 самых отъявленных нарушителей и поставил их перед выбором: или бюст к утру, или отчисление из стен училища к концу семестра.
Ночью старшина был разбужен нарушителями, которые доложили, что приказ с блеском выполнен, бюст стоит там, где ему положено стоять. Не вставая с постели, старшина приложил руку к головному убору, который не снимал даже во сне, поблагодарил подчиненных за службу и, повернувшись на бок, захрапел так, что ближайшая форточка при выдохе открывалась, а при вдохе со стуком закрывалась. Курсанты тоже пошли спать.
Утром, старшина, вспомнив о докладе подчиненных, позвонил ротному домой и доложил, что, проявив чудеса сообразительности и рвения в службе, он достал искомое.
В 8.30. на плацу дежурный по училищу встречает Начальника училища. Лихо, как на параде, строевым шагом подходит к начальнику и докладывает ему, что в отсутствие того не случилось ни чего. Генерал благожелательно выслушивает доклад и протягивает руку для рукопожатия. Но на пол пути рука замирает. Взгляд шефа упирается во что-то за спиной дежурного, и начинает стекленеть. Дежурный понимает, что начальнику поплохело. Может с утра съел чего – то, может вечером выпил водку не свежую. Генерал вытягивает руку, как Кутузов на Бородинском поле и хрипит: «Где…? Где…?».
Дежурный оглядывается назад, смотрит в направлении, куда указывает перст начальника, и его фуражка начинает подниматься над головой вместе с остатками волос.
На пьедестале нет бюста основателя первого социалистического государства. А ведь когда он принимал дежурство, бюст был. А сейчас нет. Дежурный бегом кидается к пьедесталу. Осматривает его сверху, мало ли провалился, с боков, сзади, с тоской смотрит вверх, вдруг произойдет чудо, и 200 килограммовое произведение искусства свалиться ему на голову. Но чуда не происходит. Нет бюстика. Улетучился, вознесся на небеса, провалился под землю, умыкнули инопланетяне.
Дежурный начинает понимать, что его офицерская карьера закончилась, и начинается совсем другая жизнь. Через пол часика явятся суровые дяди из особого отдела и увезут его далеко от родного дома. Рука невольно потянулась к кобуре, где не было пистолета.
Через час все училище ищет бюст. Ищут везде. В подвалах, на чердаках, в автопарке, в учебных классах, в столовой в котлах с гречневой кашей, на подсобном хозяйстве в загонах с поросятами. Ищут, но не могут найти.
Ближе к обеду, командир 5-й роты, уставший от поисков, возвращается в родную казарму. Отмахнулся от дневального, который попытался, что-то доложить и направился в канцелярию. По пути, его посетила какая-то мысль, и он свернул в Ленинскую комнату.
Открывает дверь, заходит. Смотрит. Не понимает. Вглядывается внимательнее. Доходит, но смутно.
На недавно отциклеванном и покрытом нежным лаком полу, на расстеленной шинели, боролись два тела. И, что примечательно, одно тело было в полуспущенных курсантских галифе, а второе - вообще без брюк. Боролись тела очень яростно, при этом громко стонали и повизгивали.
Когда до ротного, наконец, дошло, чем эти тела занимаются, он командным голосом, в силу профессиональной привычки, подал команду: «Встать. Смирно».
Поверьте, что если вам в голову придет сумасшедшая мысль встать во время полового акта, особенно в преддверии финала, то вас не правильно поймут, но если вы при этом примете стойку «СМИРНО», то вас могут просто убить, в лучшем случае сделают из вас калеку.
Но тела принадлежали, на счастье, нормальным людям, поэтому после команды ротного, они начали двигаться в два раза быстрее, а потом их вообще начало ломать. При этом верхнее тело стонало хорошо поставленным баритоном, а нижнее - тоненьким голоском кричало: «Ой, мама родная помоги. Ой, мамочка родная. Ой…..». Интересно, чем родная мать может помочь в данном случае. А если может помочь ей, то почему бы ему не позвать на помощь своего папу.
Ротный испугался, что сейчас и, правда явиться мама тоненького голоска, попятился назад, споткнулся о порог и вывалился в коридор. Обвел безумным взглядом помещение. В глазах его можно было прочитать вопросы: «Иде я нахожусь? И не пора ли мне в отпуск?».
Минуты через три из ленкомнаты вышел подтянутый, застегнутый на все крючки и пуговицы, курсант аккуратно обошел, все еще отдыхающего на полу, ротного, сказал: «Извините»,- и удалился.
Ротный тяжело поднялся, отряхнулся и вопросительно взглянул на дневального. Дневальный недоуменно пожал плечами и посмотрел на ротного с укоризной, мол: «Пить на службе надо поменьше».
Ротный осторожно заглянул в ленкомнату. За столом сидела симпатичная девушка, томно глядевшая на появившуюся голову командира роты.
«Вы кто?»,- осторожно спросила голова военноначальника. Тело он на всякий случай оставил в коридоре.
«Любовь»,- задумчиво ответила девица.
«Сомневаюсь. Непотребство, какое то»,- укоризненно покачала голова.
«Хам»,- резко ответила девушка. Вскочила. Оправила то, что она считала юбкой. Подошла к двери. Бюстом толкнула голову. Голова вернулась в помещение, где находилось тело и вместе с ним вновь оказалось на полу. Мимолетное видение перешагнуло, через распростертое тело, только что воссоединившееся с головой, и испарилось.
Ротный вновь поднялся, тяжело вздохнул и уже не глядя на дневального сделал третью попытку проникнуть в ленкомнату. Успешно. Сел на стул, на котором только что сидела девица, и задумался. Перед глазами стоял образ прекрасной, обольстительной, безстыдной незнакомки.
«Бюст. Ах, какой бюст. Бюст. БЮСТ?».
И тут его взгляд обрел осмысленность. Перед ним стоял огромный, в треть помещения бюст В.И. Ульянова- Ленина. Тот самый, который ищет все училище. Стоит себе Владимир Ильич на столе и строго смотрит на ротного.
- Дневальный,- голосом, не предвещающим ничего хорошего рявкнул командир роты.
Появился курсант.
-Это, что?
- Бюст, - подтвердил подозрения ротного дневальный.
-Чей?- задал не самый умный вопрос командир. Конечно же, не Голды Меер.
- Ленина, - как ребенку объяснил дневальный.
-Откуда?
Оттуда,- неопределенно показал курсант на запад.
Через пол часа рота в полном составе, даже те, которые находились в самоволке на другом конце города, стояли и внимательно слушали. А ротный рисовал перед ними картину, как по дороге на север движется 5- я рота в кандалах и полосатых робах, впереди возглавляет колонну командир роты с гирей на шее, а замыкает процессию старшина, несущий на себе запасные кандалы.
Убеждал долго, рисовал красочно.
Утро следующего дня. Новый дежурный встречает на плацу все еще старого Начальника училища. Докладывает, что в его дежурство происшествий не случилось, но вот бюст, который пропал во время дежурства майора В…а, не найден.
Начальник с тоской выслушал доклад и переводит взгляд на постамент, где до этого так красиво стоял бюст. Взгляд его вновь начинает стекленеть. Дежурный испуганно оглядывается и видит, что стоит на пьедестале Ленин и смотрит на офицеров своим задорным взглядом.
Начальник и дежурный бросаются к вождю мирового пролетариата.
-Вернулся родной. Не бросил детей своих.
Появляется начальник политотдела, неизвестно как узнавший о радостном событии, с огромным букетом красных гвоздик. Возлагает цветы, падает на колени, обнимает пьедестал и плачет.
Все радостны и веселы. Майор В…..ев, по такому случаю, напился прямо на рабочем месте. И ему за это ничего не было.
На тыльную сторону бюста не сразу обратили внимание, а когда все же заглянули, то увидели висящую деталь женского белья 4-го размера и надпись на ней: «Бюст подходящий».
И последнее. До сих пор остается загадкой, как курсанты смогли снять с постамента многокилограммовую махину перенести ее на 300 метров к казарме, поднять на 3-й этаж, а на следующую ночь повторить все в обратном порядке. И главное, ведь никто так и не увидел, как это происходило.